Архиепископ Андрей (князь Ухтомский)

Б.П. Кутузов

Яркая незаурядная личность архиепископа  Уфимского Андрея (кн. Ухтомского), погибшего в одной из тюрем ГУЛАГа в конце 30-х годов, все больше привлекает внимание наших современников.

Из рода Ухтомских вышло немало замечательных людей:  архитектор ( автор проекта колокольни Троице-Сергиевой Лавры), два адмирала, этнограф-публицист, физиолог с мировым именем и др. Князь Александр Алексеевич Ухтомский (будущий архиепископ Уфимский Андрей) родился в 1872 году. Гимназия, кадетский корпус в Нижнем Новгороде и затем  Московская Духовная Академия. В решении пойти по духовной части (“я решил в своей жизни искать ее смысла, искать победы над смертью”), возможно, сыграло свою роль   также знакомство и беседы с о. Иоанном Кронштадтским, с которым и впоследствии будущий иерарх часто встречается и переписывается. В 1895 г. – монашеский постриг, в 1907 – епископство с последующим занятием Уфимской кафедры в 1913 г.

Главным делом жизни архиепископа Андрея, по осознании им всей преступности никоно-алексеевской “реформы” XVII в., была деятельность по оздоровлению  жизни Церкви путем ликвидации великого церковного Раскола и возврата всей церковной практики к незамутненным формам дониконовского православия. Большая часть сочинений архиеп. Андрея дана в приложении к книге М.Л.Зеленогорского “Жизнь и деятельность архиеп. Андрея (князя Ухтомского)”. В списках известны также его “Десять писем о старообрядчестве”.

«Вся наша казенная полемика со старообрядчеством, – писал в 1933 г. в алмаатинской ссылке архиеп. Андрей, – всегда была сплошною клеветою на старообрядчество. Все эти лжепрофессоры Ивановские, Субботины, все эти миссионеры: Крючковы, Александровы, Белоликовы, – все это была продажная, казенная кампания, делавшая на борьбе со старообрядчеством себе карьеру и сознательно клеветавшая на старообрядчество... Миссионеры ее (борьбу) искусно сводили к спорам только об аллилуия, о двуперстии, о поклонах;  и побеждали своих соперников только путем клеветы на них. Подлинные исторические документы о старообрядчестве открыл проф. Н.Ф.Каптерев и в 1889 г. начал их печатать, но проф. Субботин добился, что печатание этих документов было запрещено Победоносцевым, и они появились в печати лишь в 1911 г.”

В результате никоно-алексеевской “реформы” был попран принцип соборности, извращен  и занижен на несколько порядков весь духовный строй церковной жизни, Церковь попадает в тяжкую зависимость  от государственной власти. Вот как об этом говорит архиеп. Андрей: “Древлеправославные христиане ценой своего двухвекового мученичества сохранили у себя истинно соборное управление и правильное разумение, что есть Христова Церковь. А “никониане” вполне подчинились царской власти императора Петра и его “Духовному регламенту”. Церковь обратилась у “никониан” в казенное “Ведомство православного исповедания” (в параллель управлению по делам печати или управлению тюрьмами), а живая вера мало-помалу превратилась в формальное исполнение обрядов; и то – только по требованию гражданских законов. Государственное исповедание оказалось просто казенным неверием”.

Воспоминания митр. Евлогия (Георгиевского) о Тульской духовной семинарии конца XIX в. дают потрясающие примеры  этого “казенного неверия” (“Путь моей жизни” – М.,1994).

Если, по отчетам армейского духовенства, российское воинство в 1916 г. было стопроцентно православным, то в 1917 г., после того как Временное правительство освободило солдат от обязательного исполнения обрядов и таинств Церкви, к таинству причащения приступало менее 10 процентов военных. Таким образом, не большевики “отменили религию” в 1917 г., как некоторые считают наивно, но, по словам архиеп. Андрея, сам “большевизм есть продукт петербургского цезарепапизма”.

Архиеп. Андрей: «Цезарепапизм есть принцип главенства гражданской власти над церковной... У нас в России цезарепапизм как принцип вошел в жизнь со времен Петра Великого, который командовал всем и всеми архиереями. Проводником цезарепапизма у нас в России был обер-прокурор Синода, а в последнее время – просто Распутин, которому и архиереи чистили сапоги, как ²любимцу царя²».

Вольное обращение с церковным Уставом и церковным преданием, вместо каноничной иконы – картины в живописном стиле на религиозные темы, вместо церковного пения – концертная светская музыка, порой вопиюще не соответствующая богослужебным текстам, вместо крещения погружательного – крещение обливательное и окропительное и т.п.

«...Искалечены были старые обряды. Введены были новые богослужебные книги, и вместе с этими книгами – полное нарушение всякого устава и введение одного полукощунственного правила: ²аще изволит настоятель². Таким образом можно вполне беспристрастно назвать новое направление жизни, противоположное старообрядчеству, просто безобрядием”. Сравнение годового цикла старых и новых богослужебных текстов,  не оставляет сомнений в преступно-хулиганском характере никоновской “правки”».

«“Я враг того страшного греха, который в общей сложности именуется ²никонианством², – заявляет архиеп. Андрей. – ²Никонианство², как полное извращение христианства, есть несомненная ересь».

А вот культуролог В.Л. Махнач в 1994 г. на церковной конференции “Единство Церкви” не постыдился сказать с кафедры в заключение своего доклада: “А я низко кланяюсь никонианству!” Молчание участников конференции – среди них множество духовенства, три архиерея в президиуме – в ответ на это потрясающее заявление является печальным показателем того, как низко мы пали.

Культуролог В.Махнач не одинок, фактически «низко кланяется никонианству» и широко известный диакон А.Кураев. В одной из последних его публикаций можно прочесть следующие, не менее потрясающие откровения: «Реформы патриарха Никона – при всей их малообоснованности, непродуманности, спешке и жестокости – промыслительно спасли Россию и Православие. Реформы Никона вызвали раскол в Церкви... Но раскол привел к тому, что из Церкви «вытек» аввакумовский дух»... Тут бы и добавить отцу диакону: «и заполнил ее дух никонианский  (известно, природа пустоты не терпит)  с обливательно-окропительным крещением, ухудшенными (подпорченными) богослужебными текстами, концертным пением, живописью в итальянском стиле и прочей прохладой – и это хорошо, товарищи!» Но как опытный полководец, о. диакон не пошел  скользким путем описания, чем отличается никонианский дух от аввакумовского, а стал пугать читательскую аудиторию, что опять-де «дух старообрядчества» сгущается в Церкви», а грозит это, ни много ни мало, тем, что... «будет окончательно загублена русская военная мощь».

С поистине неуязвимой, как ему самому кажется, логикой о. Андрей рассуждает, что если бы победил Аввакум, то для нескольких поколений «упал бы «кадильный занавес» между Россией и Европой». И самоизоляция России была бы еще горше, чем при «железном занавесе», и прощай все заимствования военно-промышленных технологий, не говоря уж  о философии и риторике. И уж, во всяком случае, компьютер бы, Аввакум никак бы не потерпел, и уж тем более Интернет! Вот и катастрофа, ибо без компьютера  сегодня не обходятся ни летчики, ни космонавты, ни ракетчики (добавим от себя – ни сбербанк, ни даже ЖЭК, или как он там сегодня назывется, да и СССР рухнул не из-за того ли, что компьютерной техникой пользовалась лишь высшая партийная номенклатура, но никак не рядовые советские граждане). «И что же будет, – патетически восклицает о. А.Кураев, – если Отдел Московской патриархии по взаимодействию с армией вдруг послушается «ультраправославных» борцов с компьютерами, а Генштаб прислушается к советам своих церковных собеседников? Стараниями православных радикалов будет окончательно загублена русская военная мощь».

Страшную картину нарисовал о. диакон. Но будем надеяться, что российский Генштаб устоит, останется на высоте своего положения и не подчинится вредоносным нашептываниям православных ваххабитов, не лишит нашу армию компьютерных тренажеров.

Но ведь рьяные борцы с компьютерами, ИНН и новыми паспортами явно новообрядного разлива, не старообрядческого. Все перепутал о. диакон! «Не вмэр Данила, так болячка задавыла». При чем здесь наследники аввакумовского духа? Известно, что современные старообрядцы невозбранно пользуются компьютером, и в Интернете они представлены собственными сайтами. А история с ИНН? Кто оказался ретроградом?  Старообрядцы обсудили проблему на Соборе и соборно решили: это еще не антихрист (свистопляску-то подняли издания новообрядной ориентации вроде «Русского вестника»), можно принимать ИНН. А Московская Патриархия вынесла противоположное решение, а потом, видимо, пристыженная примером старообрядцев, извинялась перед Президентом – нас-де дезинформировали (к сожалению, это не научило ни МП, ни Кураева, что в соответствии с церковными законами  надо собирать настоящие соборы, а не «карманные»).

В  отношении же риторики-философии, по-видимому, столь любезных сердцу о. диакона, не сказал ли некто (кажется И.Солоневич), что история философии есть история человеческих заблуждений. Так что и здесь Аввакум оказался прав. Много шумели, к примеру, о Фрейде и фрейдизме, а вот видный американский социолог Питирим А. Сорокин сказал, что это псевдоученый, создавший псевдонауку.

Отец А. Кураев явно дезинформирован в отношении старообрядчества и находится, по-видимому, в плену ложных стереотипов, созданных миссионерами синодального периода, о которых и говорил архиеп. Андрей: «Вся наша казенная полемика со старообрядчеством всегда была сплошной клеветой на старообрядчество... Продажная казенная кампания...»

Старообрядцы-промышленники, сделавшие огромный вклад  в экономику России, как известно, пользовались самыми передовыми технологиями своего времени, в том числе и зарубежными. Базовые фонды наших центральных библиотек и музеев имеют старообрядческое происхождение. Третьяковку, Пироговский медицинский центр, ЗИЛ и многое другое тоже начинали наследники Аввакума. Феномен старообрядчества активно изучается как в наших институтах, так и за рубежом; в 2007 году в Москве состоялась уже восьмая Международная научная конференция «Старообрядчество: история, культура, современность». Девятая конференция была проведена в 2009 году в Великом Новгороде.

Что было бы с Россией, если бы победил Аввакум? Об этом можно судить отчасти, пожалуй, по полуторавековому опыту (до середины XIX в.) существования на севере России во враждебном окружении трудовой Выговской поморской старообрядческой республики, достигшей удивительных результатов в своей хозяйственной и культурной жизни. Широкая общественность заинтересовалась  Выгорецким общежительством лишь после 1994 года, когда ГИМ представил выставку под названием «Неизвестная Россия» (к 300-летию Выговской старообрядческой пустыни).

* * * * * * *

Обращаясь к называющим себя православными христианами, архиеп. Андрей призывает: “Устраивайте, восстанавливайте древнеправославную христианскую жизнь по правилам и практике св. Церкви дониконианской! Покайтесь!”

Соборность означает прежде всего выборность священства и епископата, как это делалось в лучшие периоды церковной истории (Деян. 1,26; 5,2-3), в противоположность “номенклатурным” назначениям. “Нужно, чтобы все священники приходские были выборные, а не назначенные. Нужно, чтобы все священники дали подписку всем приходским советам, что без ведома приходского совета делать ничего не будут. Нужно, чтобы и епископы были избраны народом за их благочестивую жизнь, а не пьяницы и христопродавцы, которых назначают обновленцы”.

Владыка Андрей уточняет свое отношение к старообрядчеству: “Я хочу быть таким старообрядцем, как святители Петр, Алексий, Иона, Филипп или патриарх Гермоген. Все они были старообрядцами, но не были раскольниками”.

Он почитатель Иоанна Кронштадтского и Серафима Саровского: “Не верь никакому слуху, – пишет он в частном письме, – что кто становится старообрядцем, тот должен забыть о святых таких, как преп. Серафим или Тихон Задонский. Никогда! И я старообрядец, но люблю Серафима всею душой. Но что святые никогда не были безгрешными – это несомненно. Сам ап. Петр ошибался. Ошибался и преп. Серафим, но это не мешает ему быть великим праведником”.

Опубликованные недавно материалы по деятельности так называемого Кочующего Поместного Церковного Собора 1928 г. – скрытно от ОГПУ заседания проводились с 9 марта по 8 августа в Сызрани, Ельце и Вышнем Волочке – дают новые сведения о преп. Серафиме ( “Русское православие”, 1997, 3 ).  Можно полагать, что представленные на Собор еп. Серафимом (Звездинским) документы, копии до этого неизвестных бумаг Мотовилова,  вызвали шок у участников Собора – оказывалось, что житие святого было фальсифицировано: его старообрядческая направленность была переделана в противостарообрядческую (подлог вполне в духе деятелей казенного цезарепапизма). Высказывание преп. Серафима против беcпоповцев было переделано в противостарообрядческое вообще.

 Дело в том, что святой Серафим, как сообщается, происходил из семьи так называемых крипто-старообрядцев ( об этом свидетельствовал еще М.В.Мантуров, побывавший в Курске в 1840 г.), то есть людей, которые, формально принадлежа к господствующей Церкви, в обиходе продолжали молиться и жить по старорусскому почти тысячелетнему чину. Благодаря этой версии становится понятным, почему преп. Серафим носил старообрядческие клобук, мантию и лестовку, что было большой смелостью для того времени и не могло  не приносить ему различных неприятностей со стороны официальных властей. По-видимому, поэтому-то Победоносцев и  Синод всячески сопротивлялись канонизации преп. Серафима.

Среди подписей архиереев, участников Кочующего Собора (многие через своего представителя) такие известные иерархи, как митр. Иосиф (Петровых), еп. Григорий (Лебедев), архиеп. Андрей (кн. Ухтомский), архиеп. Феодор (Поздеевский), еп. Арсений (Жадановский), еп. Серафим (Звездинский) и др. Подпись под Деяниями Собора архиеп. Андрей дал через своего представителя, еп. Иова (Гречишкина).

Кочующий Собор, один из немногих церковных соборов полностью свободный от какого-либо влияния светской власти ( что исключительно повышает его значимость), назвал  Большой – как доказал Н.Ф. Каптерев, просто больший, поскольку были и меньшие – Московский Собор 1666-1667 гг. разбойничьим собором, как похулившим древний обряд и благочестие, и призвал старообрядцев к взаимному единению. По формулировке соборных деяний: “Неправедные клятвы и проклятия на древлеправославный обряд и благочестие являются недействительными и отвратительными; Великий Московский Собор 1666-1667 гг. есть не ²великий², но русский разбойничий собор. Кто хулит древний обряд и благочестие: анафема”.

По-видимому, это деяние Кочующего Собора и подтолкнуло митр. Сергия (Страгородского), обеспокоенного возможным сближением “непоминающих” и старообрядцев, уже через полгода провести решение в Священном Синоде о снятии со старообрядцев запретительных клятв (так называемое “Деяние” от 10/23 апреля 1929 г., текст которого с небольшими изменениями и был положен в основу решений Поместного Собора 1971 г. в отношении старообрядчества).

Исключительно важные материалы о Кочующем Соборе и его решениях, представленные в “Русском православии” 1997, 3, конечно, требуют дополнительного подтверждения их подлинности, однако в пользу истинности этих документов свидетельствует уже сама логика исторических событий.

Известно, что по поводу “собора” 1666-1667 гг. архиеп. Андрей высказывался следующим образом: “На этом ²соборе² были два восточных патриарха, Александрийский (Паисий) и Антиохийский (Макарий); на этом соборе судили патриарха Никона и прокляли всю древнерусскую церковную историю с ее прежним двуперстием. Вместе с тем прокляли и двуперстников, назвав их раскольниками-старообрядцами. На этом же соборе русский цезарепапизм был возведен почти в догмат Церкви: церковной духовной власти был дан в руки гражданский меч и узаконены были ²градские казни², т.е. публичные казни новых раскольников. После этого на законном основании с благословения святейших патриархов запылали костры и были сожжены и вообще замучены многие тысячи двуперстников, как не повинующиеся царской власти. [ И сегодня  Бородин Л.И., Крупин В.Н. и Никифоров Е.К. в своих печатных органах помещают материалы с утверждениями, что гонений-де старообрядцев у нас никогда и не было! По-видимому, “легкость в мыслях необыкновенная” у этих господ издателей. – Б.К.]  Я лично считаю этот ²собор², названный в истории ²Большой Московский², просто русским разбойничьим собором, как в греческой истории был разбойничий  Ефесский собор; ибо, как выяснил проф. Каптерев, патриархи, присутствовавшие на соборе, обманули царя Алексея Михайловича и не имели никаких канонических прав ни судить патр. Никона, ни вообще – открывать собор. А главный деятель  этого собора митр. Паисий Лигарид был даже лишен духовного сана и лживо подписывался на соборе ²митрополитом²”.

На эту тему существует специальная работа архиеп. Андрея под названием “Русский разбойничий собор 1666-1667 гг.” (18 машинописных страниц), написанная им в Алма-Ате в 1933 г.  Архиеп. Андрей отрицал  разделение Церкви в подражание католицизму на “учащую” и “учимую”:

“Они считают, что они, то есть архиереи, и суть Церковь, вопреки учению св. ап. Павла (2 Кор. 5,4). Я же считаю, что святую Церковь составляют все верующие, все сыны Божии по вере в Иисуса Христа (Гал. 3,26), весь народ Божий, живые камни, из которых устрояется дом духовный ( 1 Петр. 2,5), Тело Христово (1Кор.12,27; Евр.1,23). Глубоко радуюсь и благодарю Господа, что такое понимание св. Церкви и у древлеправославных христиан; поэтому они и сохранили свою церковную соборность, столь извращенную и даже поруганную у ²никонианских² архиереев, которые в храмах поют, что они веруют во едину святую соборную Апостольскую Церковь, а в своей практической деятельности считают главными своими законами всякие другие законы, кроме законов соборных”.

На вопрос о епископате Русской Церкви, предложенный ему на собрании благочинных 3 июля 1926 г., владыка Андрей отвечал: “Я не признаю слова ²епископат². Это слово католического происхождения. Там, в католичестве, святейший епископат противополагается невежественному народу – мирянам, там епископы объединены в ²епископат², очень часто устраивавший определенно заговоры против народа. В православии ²епископата² нет, а имеются только епископы, неразрывные с народом и немыслимые без народа. Епископ, принципиально оторванный от народа, – это уже нечто в каноническом отношении очень подозрительное; а епископ гонитель и мучитель – это просто преступник перед Богом и людьми”.

С появлением “Деяния” Синода от 10/23 апреля 1929 г. о снятии клятвенных запретов со старообрядцев архиеп. Андрею, как он пишет, стало ясно: идейно раскол, “изобретенный цезарепапистами XVII в.”, кончен, он “должен отойти в область истории. Этому ²расколу² более нет места и нет основания и оправдания”. “Хотя в этом ²Деянии² на каждой его строчке написано глубокое непонимание всего так называемого старообрядчества, как явления церковно-культурного, а не только обрядо-молитвенного, тем не менее я был от него в восторге. Действительно, после этого ²Деяния² не может быть и речи о расколе. Нужно лишь быстро и решительно исправить трехвековое церковное бедствие. И если двенадцать смиренных ²никонианских² архиереев, стоящие во главе российской иерархии, открыто признали, что раскол церковный произведен теми клятвами, которые они ныне ²разрушают и яко не бывшие вменяют², то примирение сторон, доселе разобщенных, нужно признать совершившимся фактом. По этому поводу я начал переговоры с представителями московских старообрядцев...”

Однако Владыка еще ранее обращался к старообрядцам с целью ликвидации Раскола. Вот что он сообщает в своих “Письмах о старообрядчестве”: “31 мая 1917 года я посетил Московское Рогожское кладбище во время старообрядческого Собора и умолял епископов старообрядческих принять все меры к воссоединеню с православием. Но двухвековое разделение и человеческие страсти сделали свое дело. На Рогожском кладбище я был встречен очень хорошо не многими и очень сухо остальными; зато ²господствующая иерархия² назвала меня преступником за мои речи у старообрядцев... В ноябре 1917 г. в старообрядческом журнале ²Слово Церкви² была напечатана моя статья о том, что объединение старообрядчества с православием необходимо, но оно возможно не на основании буквы канонов, а на основании их духа христианской любви... Эту статью на православном Соборе обсуждали со всех сторон, но ни к какому определенному решению не пришли. Отсюда ясный вывод, что ничего антицерковного, антиканонического в моих взглядах нет. В 1926 г. распространяются клеветнические слухи, “будто я отпал от православия, будто бы вторым чином присоединился к беглопоповцам и пр. Мне не много нужно было употребить усилий, чтобы доказать, что это ложь”.

Архиеп. Андрей хотя и отмечал  в одной из статей в 1915 г., что “человеческая сторона церковной жизни извращена до последней степени”, однако не сомневался в святости Церкви, к которой он принадлежал, ибо “элемент Божественный в Церкви вечно жив и не может быть нарушен”. Поэтому, когда в 1917 г. старообрядцы-беглопоповцы предложили ему соединиться с ними через помазывание, так называемым вторым чином, он отказался, поскольку это было бы “кощунственным отказом от православия”. “Мне было предложено ²перемазывание², то есть принятие меня в беглопоповство в братство ²вторым чином². Но я, конечно, решительно отказался от всякого ²перемазывания². Я сказал, что я православный епископ и ни в каких ересях не состоял и потому и не могу отказываться от какой-либо ереси”.  Как пишет Владыка Андрей, в этом же году его духовник, знаменитый архиеп. Антоний (Храповицкий), “радостно благословил меня на подвиг служения старообрядчеству”.

В 1927 г. на церковном Съезде в Уфе специальным “Актом”, подписанным тремя епископами ( Аввакумом, Антонием и Питиримом), было подтверждено, что “архиеп. Андрей никаких противоканонических поступков не совершал”. Съезд отметил также, что никакого “запрещения” архиеп. Андрея в действительности не было.

По поводу перспектив ликвидации Раскола архиеп. Андрей отмечал: “Сознательные старообрядцы относятся к церковному объединению гораздо терпимее, чем их старообрядческие начетчики и наши православные гордецы, которые самоуверенно думают, что они обладают всякою истиною, а все с ними несогласные – это люди погибшие. Этот смертный грех гордыни и мешает объединению православных со  старообрядцами и мешает практическому осуществлению в жизни христианской истины”.

Именно на смертный грех гордыни, препятствующий объединению, указывает и А. Солженицын в одной из последних своих работ, “Россия в обвале”: “И когда же дойдет до истинного примирения с нашей кореннейшей ветвью, со старообрядцами? не до ²прощения² их, а принесения им раскаяния за жестокие гонения в прошлом. Неужели и сегодня, когда вся разоренная Россия не ведает быть ли ей, в эту великую русскую Беду, – мы и тут все не можем из гордыни признать ту древнюю тяжбу надуманной?”

Архиеп. Андрей не умалчивает и о слабых сторонах старообрядчества, о его трагическом дроблении и о небесспорности канонического достоинства его иерархии (беглопоповцы и белокриницкие). “Вся историческая нравственная правда, конечно, на стороне старообрядчества в его целом, но канонически – формальная правда остается на стороне бывшей ²господствующей² иерархии”.

Будучи в алмаатинской ссылке, Владыка Андрей неожиданно получает от белокриницких старообрядцев в 1932 г. св. Дары, дарохранительницу и омофор, видя в этом чудо и милость Божию. В письме к старообрядческому архиеп. Мелетию он пишет: “Я получил св. Дары из того церковного общества, которое меня, как ²никонианина², не признавало собратом, но которое я всегда считал православною Церковью московских чудотворцев Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Ермогена и Казанских Гурия, Варсонофия и Германа”.

В частном письме Владыка пишет: “Брату Августину напиши, что я получил от Господа великую милость: на другой день после твоего отъезда я получил святые Дары от старообрядческого Белокриницкого духовенства. Это для меня было вполне неожиданно; и, значит, раскол, как раскол, идейно кончен!”

И если старообрядческий Нижегородский еп. Иннокентий говорил, что “объединение разрозненных частей единой св. Церкви есть дело Благодати Божией и дело искренней молитвы”, то и архиеп. Андрей говорит о том же: “Нужно умолить Господа, чтобы он совершил чудо и восстановил параличные части Русской Церкви и объединил их – да будет на Руси единая Святая Соборная Церковь, включающая в себя и старообрядчество и всю здоровую часть новообрядчества”.

И сегодня задача та же: “Нужно сохранить всю правду старообрядчества, но кроме того нужно утвердить ее на бесcпорных канонических основаниях”.

“Нужно умолить Господа, чтобы Он послал каплю Благодати Своей для всех, кто болеет церковными болезнями, и умудрил их воссоединить старообрядчество со вселенскою Церковью”.

В статье цитируется:

Кураев А., диакон. Неамериканский миссионер. Саратов, 2006.